2 марта на сцене ДК Выборгский состоялся показ мюзикла «Трагедия маленькой девочки» – яркое сочное шоу, наполненное живой джазовой музыкой и энергетикой. После спектакля нам удалось пообщаться с исполнителями главных ролей – Яниной Мелеховой и Дмитрием Носковым.
Янина, вы родились в Беларуси, расскажите, как вы попали в Москву?
У меня всегда было ощущение, что я не останусь в Беларуси, а буду жить в Москве. Откуда это — не знаю. Но была убеждена. Мне хотелось поступить сюда и в театральный вуз, но денег не было даже на проезд. Поэтому я отучилась на родине, и, несмотря на то, что меня, как это принято в Беларуси, уже распределили в театр, я всё оставила, купила билет на поезд и уехала.
Правда ли, что вы нашли Театр на Покровке по телефонному справочнику?
Да, так и было. Я вышла на железнодорожном вокзале Москвы, и у меня не было денег на ночевку, не было брони отеля. Планировала, что днем я поговорю с несколькими театрами, найду себе работу и вечером сяду в обратный поезд. Сейчас это звучит абсурдно. Но в результате всё так и вышло!
Как работалось с Калягиным?
В моей жизни было две встречи с Александром Калягиным. И обе они незабываемые.Потому что первая встреча – это съёмки в картине Дмитрия Астрахана «Леди на день». Я тогда была ученицей 10 класса, только закончила его. У меня ещё вообще не было опыта в съёмках. И на «Беларусьфильме» снимали фильм «Леди на день». И требовалась массовка. Мне позвонили. Я уже стояла в базе молодых актёров. И меня пригласили быть частью этого фильма – актрисой массовых сцен. Мы с моей сестрой, конечно, согласились на такие съёмки. Это потрясающе! Честно говоря, я не могу выделить сейчас одного Калягина. Потому что для меня эти два съёмочных дня были невероятными. Я увидела воочию, не в телевизоре (мне казалось, что это вообще невозможно) Марину Неёлову, Калягина, Александра Филиппенко. Совсем молодой Юра Колокольников. Вообще весь съёмочный процесс – это всё было для меня впервые. Историческая картина. Я в красивых платьях. И, конечно, мастерство этих актёров, которых я назвала…
Я только сейчас задумалась. Может быть, для меня это и было каким-то примером, и толчком как раз к тому, как надо жить, именно в кадре, на площадке всей. Потому что я очень хорошо помню, как было душно, жарко. Как запрещали пить реквизит, шампанское. Но это было не шампанское, а «Буратино». А очень хотелось нам всем, на балу, попить. Душные помещения в Минске– мы снимали в музее. И как сидел Калягин, не проронив ни слова, не жаловался. И только по команде «начали, в кадр» как ни в чём ни бывало он вставал, полон энергии. То же самое могу сказать про Марину Мстиславовну. По сюжету в этом фильме была зима, а снимали летом. И насыпали соль на улицах. Ладно мы, массовка, ходили в тонких колготках и не совсем зимней обуви. А её героиня в жару, летом, на соли, сидела в очень тёплом тулупе. В общем, у меня больше такие воспоминания: стойкость, выдержанность актёров того поколения.
А вторая моя встреча с Александром Калягиным – это один из лучшим месяцев в моей жизни. В 2011 году я попала в летнюю театральную школу от СТД, где художественным руководителем является Александр Калягин. Он сам не преподавал у меня, но приезжал на наши дипломные спектакли, на все торжества по поводу открытия, закрытия летней школы. Поэтому, у меня только самые лучшие воспоминания. И я надеюсь, что не последние.
Откуда появилась идея постановки «Синатра и Монро. Трагедия маленькой девочки»?
Началась история «Трагедия маленькой девочки» давно, уже года 4 назад. Я попала в один театральный проект, где как раз была история Синатры и Монро. Мы репетировали, но, к сожалению, спектакль не вышел. Но эта история так запала в душу, что я решила дать ей жизнь. Выбрала формат камерного музыкального спектакля для джаз клубов. Штудировала книги, интернет, изучала биографии. В результате, написала сценарий, основываясь на дневниках Монро, Синатры и камердинера Фрэнка. Таким образом родился этот спектакль. И живёт уже не один год. Надеюсь, мы будем продолжать, и выходить не только на клубные площадки, но и на театральные сцены.
Вы сами шьёте наряды – участвовали ли в создании образов для «Трагедии маленькой девочки»?
Конечно, я участвовала. Я не то, чтобы участвовала в «Трагедии маленькой девочки», я вообще полноценный и художник спектакля, и декораций. Тех небольших, но, на мой взгляд, они именно такими и должны быть. Мобильными и не отвлекать от сюжета. Кто посмотрел спектакль, понимает, о чём я говорю. Это такой формат. Это что касается декораций. А по костюмам, я же сама шью. У меня и бренд свой. И как известно, на красной дорожке я постоянно шью сама себе платья. И поэтому, разумеется, в «Трагедии маленькой девочки» есть и мои платья. Сшитые мною, по-моему, три платья. Кое-что куплено, брючки. Но всё равно это всё создавалось именно мной.
А что касаемо других спектаклей, я не то, чтобы спорю с художником. Я стараюсь быть очень корректной. Но они все же хотят как лучше. И если любой художник, будь то по гриму, или по костюмам, видит, что актёр прав, что актёр хочет чего-то добавить в образ, он никогда не откажется, если видит, что у актёра есть вкус и какая-то расположенность к художественным началам. Где-то меня очень любят гримёры и костюмеры, где-то ненавидят. Потому что я стараюсь уже даже в спектаклях, которые идут много лет, всё равно что-то привносить. Я порой прихожу, говорю: «Смотрите, какую я ленточку нашла! Она же сюда подойдёт. Как я вообще могла выходить раньше без неё?».
Например, спектакль «Маяковский», у нас несколько составов Лили Брик. Мои костюмы кардинально отличаются от костюмов других актрис. Тем не менее, всё было утверждено с режиссёром, с художником. И хоть это и стационарный театр, есть один костюм, который я полностью приношу к этому спектаклю. Именно свой. Потому что мне видится так, и режиссёр со мной согласен. Почему нет?
Я очень хорошо умею делать себе грим, любую причёску. В общем, руки у меня растутиз того места. (Смеётся) И слава богу, голова тоже на месте. И мне это очень помогает. Наверное, это всё идёт от того, что у моего папы был свой театр, где он руководил. И очень часто и мама помогала ему по художественной части. Мама балетмейстер, но всё равно художественный руководитель плотно участвует во всём. И я, глядя на всё это с детства, взяла от родителей. Даже сейчас выпускали мы спектакль «Труффальдино из Бергамо» – в последние два дня нам принесли костюмы, и я каждую минуту, в перерыве, пока не на сцене, я что-то шила, подшивала. Как мне кажется, в костюме не хватает того или ещё чего-то. И я стараюсь это дорабатывать. И буду всё время так жить и действовать.
И я несколько спектаклей уже оформляла как художник. Особенно детские. Я каждый год езжу в Данию, в Копенгаген, на гастроли, делаю свои спектакли как режиссёр. И, соответственно, я там и как художник по декорациям, и как художник по костюмам. Сама тоже шью, что-то где-то подбираю.
Вы играете Мэрилин Монро – каково это? Кто ваши партнёры по сцене?
Играть Мэрилин Монро достаточно сложно. Помню, как я искала образ, когда репетировали тот первоначальный спектакль. Как показать жизнерадостную Монро я понимала. А вот как быть с тяжелыми сценами?! У меня свой голос достаточно низкий, и драматизм немного иной, нежели у нее. Такой русский, я бы сказала, в полной мере. А Мэрилин…. Помню наступил переломный момент, когда ну совсем не клеилось. Приехала домой, и четыре дня до следующей репетиции маялась. Стала пересматривать видеоматериалы и поняла: надо мыслить не на русском языке (хоть мы разговариваем по-русски), а на английском. И это совершенно другая интонация. Даже вопрос «что» в русском языке звучит иначе, чем «what» английский. То есть, легче, выше. Я попробовала и сразу все эти сложные монологи, которые были у Монро уже перед смертью, заиграли по-другому. Ушёл русизм из них и появилась Мэрилин именно та, которая нужна. Когда мы часто играем или плотно репетируем, я замечала за собой, что становлюсь более истеричной, взбалмошной, вспыльчивой. В спектакле показана последняя неделя жизни Мэрилин, когда у нее начались проблемы со здоровьем, она злоупотребляла таблетками. И мне от этого ее состояния стало страшно! Как профессионал я понимаю, что если настолько глубоко впускать в себя каждую героиню, особенно Мэрилин Монро, то можно точно с ума сойти. Причём в моей практике, и театральной, и киношной, это уже седьмая героиня, которая покончила жизнь самоубийством. Такая закономерность пугает.
Сейчас мой партнер в «Трагедиях маленькой девочки» Дмитрий Носков. Я восхищаюсь этим человеком – талантливый музыкант, композитор, который не так давно стал сам выходить на сцену и создал программу из песен Фрэнка Синатры. Нужна большая смелость, чтобы взять на себя роль известного всем человека. И хоть Дима не профессиональный актер, я вижу, как он растет с каждым спектаклем, как переживает, как старается. И как его роль становится всё глубже и глубже.
А второй партнёр – Александр Аксёнов. Он играет камердинера Фрэнка. Мы знакомы давно, служим в одном театре, у нас несколько совместных работ. Я была настолько в нем уверена и в профессиональном смысле, и в человеческом, что предложила присоединиться к нам.
Ещё есть Серж Эскузян, наш бессменный пианист. Такая изюминка спектакля. Мы много думали и об этой роли, рассматривали вариант, чтобы пианистом был Джордж Джейкобс, камердинер. Эта шальная идея и сейчас сидит у нас в голове. Серж тоже поддерживает замысел. Может быть, так и случится когда-нибудь. Наша команда, я считаю, потрясающая и очень дружная. Будем верить, что нас ждёт большое будущее с этим спектаклем.
Спектакль покажут в рамках фестиваля джазового вокала Jazzman. А какие у вас отношения с джазом?
С уважением отношусь ко всем жанрам музыки. В молодости меня штормило от панка и металла, до советских романсов. Не могу себя назвать джазовым фанатом, хотя знаю этот жанр хорошо. Но мне ближе рок-музыка. Тем не менее, интересно повариться в любом материале – это нормальное актёрское рвение. Музыкального образования я не имею, но в театральных вузах музыке уделяется внимание. Плюс я пою почти во всех спектаклях. Сейчас театр — искусство «синтетическое», когда нужно уметь всё: петь, играть, танцевать. И поэтому я уже вроде как превратилась в артистку мюзикла.
Лиля Брик и Мэрилин – обе были музами великих людей и секс-символами своей эпохи – вы сыграли обеих – есть ли между ними что-то общее? Кто ближе вам?
Их объединяет то, что это две великие женщины! Знакомые, те, кто видел оба спектакля, говорят, что в их понимании я больше похожа на Брик. Но я сама себя считаю больше похожей на Монро. Я уязвимая, и не такая хваткая, какой была Лиля. Но то, что мне удается так перевоплотиться, меня, как актрису, безусловно, радует!
2019 год – Год Театра в России. Какие у вас планы на этот год, где мы вас сможем ещё увидеть?
В прошлом году выпустила 6 новых спектаклей с большими ролями. И пока дай Бог с ними справиться. Где меня можно увидеть? Например, 27 марта в день театра в Санкт-Петербурге покажем мюзикл «Маяковский», где играю Лилю Брик. В Москве этот спектакль идет на сцене «Театра Луны». 10 мая в ДК Выборгский состоится спектакль «Розы из Райска» от театра «Поехали». Это история выжившей заключённой Освенцима и ее встреча с надзирательницей 20 лет спустя. Что касается телевизионных проектов, то с 12 апреля на НТВ стартует сериал «Ростов». Моя героиня — Товарищ Орлович, начальник особого отдела ЧК. А так, следите в Инстаграме, Фейсбуке, я там всегда выкладываю анонсы со спектаклями, с премьерами кино.Б
Дмитрий, как в вашей жизни появился Фрэнк Синатра?
Серьезно в мою жизнь он вошел внезапно. Во время работы над фильмом «Любовь-морковь 2» в качестве референса монтажер подложил песню Синатры «Let it snow». Творчество Фрэнка открылось для меня с новой стороны, его фразировка, подача и оркестровка песни оставили неизгладимое впечатление – я собрал для себя подборку альбомов этого исполнителя. Пять лет слушал его за рулем, а еще через пять начал подпевать. Дальше история завертелась стремительно и это уже отдельный разговор.
Как появилась идея создать целую программу «Я буду петь тебе как Фрэнк»? Сколько всего программ, и в чем их отличия?
Я лишь решил порадовать себя и своих друзей на свой день рождения. Пригласил «Круглый бенд» Алексея Круглова для аккомпанемента. Вместе с моей супругой Анной Симикиной, мы написали песню «Я буду петь тебе как Фрэнк», которая стала моим манифестом. Мне просто хотелось, чтобы как можно больше людей услышали музыку, которая стала для меня родной и любимой. На данный момент существует 2 инкарнации программы «Я буду петь тебе как Фрэнк» — одна для секстета, вторая для большого джазового оркестра. Репертуар их пересекается, но, по большей части, сильно отличается друг от друга. Поэтому слушатель может спокойно идти на обе версии и не останется разочарован. В этом году, 4 марта, в Московском доме музыки, я представил новую программу «Синатра: все или ничего». Вот эта программа сильно отличается от двух предыдущих. Здесь собраны песни, которые расположены в хронологическом порядке. От первого сингла All or nothing at all, который Фрэнк Синатра записал в 1939 году, до самого финала его карьеры. В течение концерта я рассказываю массу интересных фактов из жизни Синатры, которые сопровождаются песнями, относящимися к данному периоду времени. Разумеется, планирую выступить с ней и в Петербурге.
Есть ли у вас помощники и критики? Может на вас выходили давние фанаты, биографы или родственники Синатры?
Если говорить про помощников, то, пожалуй, их больше чем критиков. Есть люди, которые, также как и я, влюблены в эту музыку и хотят ее продвигать и исполнять. Одним из таких людей, является молодой вокалист, лауреат гран-при «Усадьба-джаз Сочи» Alex Abra. Да, впрочем, и все музыканты, с которыми я сотрудничаю, с удовольствием играют эту музыку. Ведь это, по сути, классика джаза. Среди моих подписчиков в Инстаграм, очень много иностранцев, как европейцев, так и американцев. Многие из них видели разных «Фрэнков» и все в один голос говорят, что ни один не приблизился к Синатре так близко, как это делаю я. Люди соскучились по классическим мужчинам, у которых обычные и привычные ценности. И таких людей все больше. Чему я несомненно рад. Родственники Синатры, к моему сожалению, никак не хотят выходить на связь. Хотя я пытался с ними связаться. У меня есть идея сделать большой концерт посвящение их отцу, прямо на улице Монро, в Хобокене, там где родился Синатра. Видимо придется обращаться прямо в администрацию города Хобокен и, возможно, так удастся выйти на родственников Фрэнка.
Близок ли вам образ Фрэнка, его музыка, взгляды?
Этот человек крайне близок мне, по всем параметрам. Начиная с отношений с крепкими спиртными напитками, заканчивая подходом к зрителю, которого Фрэнк обожал. Вдохновившись образом Фрэнка, я стал одеваться как он — шляпы, костюмы-тройки. Шляп в коллекции на сегодня около двух десятков. Начал пользоваться его любимым лавандовым парфюмом. Прошлым летом сделал именной перстень с личной монограммой. Схожий был у Синатры. Мне кажется, что это достаточно важный атрибут: ты поднимаешь руку на сцене – а он сверкает! Я не обычный артист, который отработал номер и ушел со сцены. Я продолжатель своеобразной культуры общения (крунинга) – ее ранее создали великие певцы, напрямую общающиеся со зрителями, спускающиеся со сцены без ореола высокомерия вокруг себя. Считаю, что люди пришли не только отдыхать, но и общаться.
Если выделить только одну песню Фрэнка, то это будет …?
О, Боже, зря Вы мне задали этот вопрос. Боюсь я не смогу выбрать одну… (смеётся) Их слишком много. За свою жизнь Фрэнк записал более 4000 тысяч песен. Как тут выбрать одну?
Все ли композиции из программы «Я буду петь тебе как Фрэнк» вошли в мюзикл «Трагедия маленькой девочки» ?
Нет, в спектакль вошли далеко не все песни из программы. В моей программе сейчас около 75 песен и, естественно, в рамках спектакля это невозможно. Ведь прежде всего это история, а музыкальная составляющая является лишь приятным приложением к ней. Но в спектакле есть одна песня, которая не входит ни в одну из моих программ. Это Tender Trap из одноименного фильма, в котором Фрэнк исполнил главную роль. Это песня о том, как легко попасть в ловушку любви — один взгляд, вздох и ты уже в сетях. И в спектакле она обретает двоякий смысл. А вот почему, лучше увидеть лично, своими глазами. Так что ждем вас на нашем спектакле и на моих концертах!
В Петербурге мюзикл произвёл фурор – аплодисменты долго не стихали, а на выходе зрители ещё долго обсуждали спектакль. Это был бесспорный успех!
Автор: Ярославна Ефимова
