Бирман
- СТАТЬИ

Борис Бирман: «В нашем спектакле представлен мир распадающейся культуры»

Борис Бирман — известный киноактер, автор-исполнитель, переводчик, сценарист и режиссер. Сын культового мастера кинематографа Наума Бирмана, ученик Аркадия Кацмана, лауреат Всероссийского конкурса артистов эстрады, дипломант Конкурса актёрской песни им. А. Миронова.

20 марта на Малой сцене ТЮЗа имени А.А. Брянцева состоялась премьера: режиссер выпустил спектакль «Урок» по пьесе Эжена Ионеско, который стал настоящим бенефисом для народного артиста России Валерия Дьяченко, сыгравшего в этой работе главную роль. О сложности сценического воплощения театра абсурда, смысловом объеме пьесы и планах на будущее, читайте в нашем интервью.

Борис Наумович, у вас уже был опыт работы в ТЮЗе имени А.А. Брянцева?

В 1993 году Григорий Козлов пригласил меня поставить спектакль в ТЮЗе. Я только вернулся из Америки — ездил посмотреть, как они там живут, и принёс пьесу Вуди Аллена. Мы репетировали, Валерий Анатольевич Дьяченко играл главную роль, там тоже была поножовщина, маньяк, которого искало все комьюнити, при этом масса иронии. Мы довели спектакль до показа, но его сценическая судьба не сложилась. Валерий Анатольевич продолжал свою деятельность в ТЮЗе, у него было множество прекрасных работ, а я набирался актерского и режиссерского опыта на стороне. Однако, мы не оставляли идеи что-то совместно сотворить.

Крестным отцом нынешней затеи является драматург и театровед Юрий Васильевич Кобец, который предложил нам пьесу «Урок» Ионеско. Мне понравился материал. Я люблю абсурд, который часто встречается в жизни. Мы к этому привыкли, и воспринимаем всё совершенно спокойно, с юмором. Но когда пьеса по такому материалу воплощается на сцене, это даётся не легко. Мы начинаем искать психологическое оправдание происходящим событиям, которого, возможно, там и нет… В жизни всё проще.

урок1

Каким ключом вы открыли материал?

Пьесу «Урок» можно играть по-разному: серьезно, как хичкоковский триллер, как диккенсовскую историю старинного дворянского дома, как гротескный анекдот и т.д. Когда мы взяли пьесу, выяснили, что анекдот – это слишком легковесно, но и настоящий классический разбор не вполне получается. Жанр обозначен автором – драматическая комедия, но вот найти природу чувств было непросто. В пьесе Ионеско множество смыслов, и, как бы ты не играл, они все равно считываются. Художник и его произведение, идеал, которого никогда не достичь, поиск музы. Одно поколение не слышит другое, отцы и дети. Мужчина и женщина, в разных вселенных сосуществующие. Министерство образования и учащиеся. Правительство и народ. Все это как-то должно быть отражено в спектакле.

Я сперва пришел с идеей играть не сквозно, поделить произведение на некие отрезки. Из текста вытекает, что за один день учитель убил сорок учениц. Родилась идея, что в спектакле будет представлена не одна ученица, а сразу три. Этот ход определил многое. Цепь появлений девушек, разных по характеру, и в то же время очень похожих друг на друга. Анна Слынько, Ксения Мусатенко, Ирина Волкова — замечательно играют учениц. Получилась фантасмагория, события происходят словно в голове главного героя, у него мутится сознание от того, что ученицы сменяют друг друга, а в какой-то момент — появляются все вместе… Ученицы не устраивают учителя — они не знают предмета, не готовы учиться, а если и готовы, то не так, как требуется. Где эта муза, которую он ищет всю жизнь? Миллион претенденток сливаются в одну. Учитель хочет освободить свое сознание от навязчивых образов, но это невозможно.

Мерцающее сознание подчеркивает калейдоскопичность, отрывочность действия. Происходит сцена с одной ученицей, потом следует замыкание, и внезапно начинается другая история. Время нелинейно, неизвестно, когда именно происходили события: месяц назад, год назад, совсем недавно. Первый смысловой кусок может отражать события недавнего четверга, второй – вторника следующего года, третий — субботу десятилетней давности. Куски обрывочного сознания главного героя рождают фантасмагорию, рисуют картины, происходящие в больном сознания персонажа. По большому счету, мы придумали свою пьесу, «Урок» Ионеско — это повод поговорить и о жизни, и об ее отсутствии.

Кажется, что Служанка становится провокатором действия. Она заставляет Учителя погрузиться в чреду своих обязанностей и начать урок, несмотря на его сопротивление.

Каждый день человек встает на свои привычные рельсы: учитель обязан учить, ученица должна ходить на занятия, служанка – держать дом, у всех расписаны свои роли. В пьесе указана важная деталь — учитель надевает повязку со свастикой в знак оправдания своих убийств. У Ионеско звучит тема тоталиризма, система нивелирует человека и заставляет получать знания таким образом, как это необходимо государству. Служанка — это часть народонаселения, которая что бы то ни было – всегда будет за. Она за 20-30 лет работы стала хозяйкой дома, домомучительницей и управительницей своего хозяина. Служанка – законопослушная гражданка, которая считает, что если власть такая – значит, такая, будем надевать правильные повязки, и никто нас ни о чем ни спросит. Роль служанки у Ионеско — второстепенная. У нас же она превратилась чуть ли не в главную. В конце спектакля, на контрасте с предыдущим абсурдом, играется бытовая сцена — служанка понимает, что все убийства происходят в голове учителя, и он, скорее всего, болен. Она его и жалеет, и гордится им, и понукает, и возится, как с ребёнком, и, главное — по своему, любит. Анна Лебедь — яркая талантливая актриса, в спектакле проявился ее дар и понимание жанра.

урок3

Как вам работалось с народным артистом России Валерием Дьяченко?

Валерий Анатольевич – умница, настоящий профессионал. Работа с таким артистом — урок для меня. Это неравнодушный, постоянно ищущий актёр. Заинтересован материалом, всегда готов к работе. Он предложил очень много точных вещей и по форме, и по сути. Поиск шёл, кажется, круглосуточно… Репетиция не заканчивалась. Мы созванивались в неурочное время и обсуждали какие-то возникающие новые мысли, нюансы, что-то уточняли, копали глубже, чем метрополитен. В результате у нас получилось, кажется, полновесное высказывание. Это, действительно, бенефис — все грани большого артиста, представлены во всем блеске.

Наш учитель обладает всеми знаниями, но кому этот багаж передать?! Его распирает. Когда он преподает свою любимую науку, превращается в демиурга, становится вершителем судеб, императором вселенной, парит над миром. А ученицы глупыми вопросами опускают его с небес на землю. Учитель устал от потока бездарностей, но в глубине души надеется, что когда-нибудь, придет та, которой можно будет передать свои знания, она станет его музой, Галатеей. Мы играем светлый финал: после всех убийств раздается звонок и приходит очередная ученица. Чистая, умная, с виду идеальная — может, это та, которая, наконец, воспримет урок… Я надеюсь, что линия отношений между мужчиной и женщиной — тоже прочитывается.

Вы вспоминали своих учителей во время работы над спектаклем?

Когда мы выясняли, а кто сегодня этот педагог, который мечется в поисках своего ученика, я вспоминал Аркадия Иосифовича Кацмана, который горел, кричал, что мы пошляки, равнодушные и ничего не излучающие люди. Он был взволнован на тему того, что из себя представляет новое поколение. «Все я ухожу навсегда, если что-то придумаете, я буду в такой-то аудитории», — иногда говорил мастер. Образ учителя вошел в ткань нашего спектакля. Вообще я с огромной благодарностью вспоминаю учителей — у нас была прекрасная школа.

На этот раз вы занимались и музыкальным оформлением, и сценографией спектакля. Расскажите об этом поподробнее.

Музыкальным оформлением я всегда занимаюсь сам. В спектакле звучит чудесная музыка из французского кино, а так же — «Мрачное воскресенье». Это песня венгерского композитора Реже Шереша 1933 года, ставшая хитом, который перепели Шинейд О’Коннор, Рэй Чарльз, Серж Гензбур, Бьорк, Muse и многие другие. В России ее пел Пётр Лещенко, она очень подходит по колориту к нашему спектаклю. Я нашел ее в разных вариантах, и веселую, и грустную, и современную, и 30-х годов, и все это вошло в полотно спектакля. Её исполняют и наши артисты.
Что касается визуальной картинки, для меня было интересно представить мир распадающейся культуры и знаний. «Порвалась связь времён…» Фрагменты мраморных статуй, глаз, нос Давида, отдельно взятое ухо, побитая Венера, фрагмент античной колонны вместо стула – это ошметки, осколки культуры. А с другой стороны — это и экорше, учебные пособия, тут стоит фортепиано, гипсовые модели для рисования, книги, математические формулы — условная башня, в которой живет учитель, некий храм искусства и науки.

Борис Наумович, какие у вас дальнейшие творческие планы?

Я сделал несколько вольных стихотворных переложений пьес Шекспира и Мольера. Это меня греет, и это то, с чем я бы хотел поработать в театре. Интересно приблизить язык классиков к сегодняшнему дню: у меня есть разные варианты — хулиганское «Укрощение строптивой», а есть поближе к оригиналу – «Двенадцатая ночь» Шекспира, или иронический «Дон Жуан» Мольера. Я люблю театр – праздник, некое радостное действо, где есть и смысл, и отдохновение для души.

Беседовала Елизавета Ронгинская

Об авторе Елизавета Ронгинская

Читать все записи автора Елизавета Ронгинская

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.